Армянский народ часто называют многострадальным и не без причины — на нашу долю выпало множество страшнейших испытаний. О том, какое воздействие они оказывают на людей и общество в целом и как справиться с их последствиями, мы поговорили с психологом из центра психологического здоровья «Интра» Ани Азизян.
Что такое травма и что такое коллективная травма?
С точки зрения науки, травма происходит, когда человек сталкивается с угрозой своей жизни и здоровью, когда становится свидетелем угрожающего события или оказывает помощь и спасает пострадавшего человека. Возникшая травма отражается на самых разных сферах жизни — когнитивной функции, физическом здоровье, поведении человека, его эмоциональной жизни, межличностных отношениях. У человека могут появиться проблемы со сном, тревожность, депрессии, вспышки гнева, он снова и снова переживает травматическое событие.
Коллективная травма возникает, когда группа людей или целая нация переживает травматическое событие, испытывает ощущение беспомощности, бессилия. Если человек попадает в аварию — это травма. COVID, 11 сентября в США, войны, геноцид —это коллективная травма.
Как человек переживает травму, какое воздействие она может оказать на человека?
Травма всегда предполагает потерю. В первую очередь, это потеря прежних представлений о жизни, в психологическом плане — это разрушение системы убеждений. Травма напоминает землетрясение: рушится инфраструктура всего города, человек не понимает, как поддерживать нормальную жизнедеятельность, где ему жить, как найти пропитание, воду, как обеспечить тепло и т.д.
Психологическая травма — нечто подобное: рушится старая система убеждений, рушатся представления о себе, окружающих людях и мире.
Юный солдат может переживать, что убил человека, хотя не воспринимал себя как убийцу, или наблюдал предательство командира, которого считал образцом для себя.
Люди могут быть шокированы собственными поступками: например, во время войны в 90-х женщина при взрыве бомбы убежала, оставив своего ребенка. После этого ее терзало сильнейшее чувство вины. Но проблема в том, что это не было ее осознанное решение. Важно знать, что и травма, и стресс — не просто психическая, а одновременно психическая и физическая реакция, в них участвует и физиология. Иногда реакция человека на травму или стресс — это не его решение, а решение его тела. Часть мозга, отвечающая за логическое мышление, ценности и так далее, во время сильного стресса отключается, и решения принимает наша защитная система, ведь наши рефлексы намного быстрее, чем логическое мышление. В организме включаются защитные функции, вырабатываются гормоны, адреналин, норадреналин, кортизол и т.д.. В результате напрягаются мышцы, расширяются зрачки, активизируется один из спасательных механизмов — драться или бежать, или, реже, застыть. Очень важно, чтобы люди не думали, что могли в тот момент принять другое решение, и не чувствовали себя виноватыми. Чувство вины — самый яркий и частый симптом травмы, особенно после войны, он приносит большие страдания человеку.
Неизлеченная травма предполагает постоянное повторение сценария. Человек, который один раз получил травму, будет периодически попадать в ситуации, где переживает ту же травму снова и снова, и он делает это неосознанно. Травма сама по себе — незавершенное событие, и каждый раз, когда человек ставит себя в те же обстоятельства, он стремится к какому-то завершению. Например, дети, которые подвергаются насилию, повзрослев, часто вступают в абьюзивные отношения, занимаются проституцией. Идет повторение сценария. Часто участники войны говорят: а не поехать ли мне в Украину воевать? В первый раз они, возможно, не решали, участвовать в войне или нет, но теперь есть незавершенный сценарий, требующий завершения. Наш народ тоже является носителем коллективной травмы, мы все время оказываемся в том же сценарии, чтобы завершить его, но так излечить или закрыть травму невозможно.
Часто потомки людей, переживших геноцид, говорят, что их бабушки-дедушки не рассказывают о своем травматическом опыте, потому что очень сложно вспоминать и говорить о травме. Важно понимать, что травма не всегда проходит сама, и как бы ни было сложно вспоминать и говорить об этом опыте — очень важно сделать все это со специалистом. Есть поговорка, что разделенные негативные эмоции сокращаются, а положительные — удваиваются. Стоит помнить об этом.
Факельное шествие памяти жертв Геноцида армян.
За последнее столетие наш народ пережил множество серьезнейших травм: несколько войн, распад СССР, землетрясение и т.д. Как, по-вашему, они отразились на нашем обществе?
В Армении очень высокий показатель домашнего насилия, насилия над детьми, потому что это самое беззащитное и уязвимое звено, и это неслучайно. Уверена, что у евреев и других народов, переживших геноцид и коллективную травму, уровень агрессии и тревожности намного выше. Часто перед людьми встает проблема поиска смысла жизни. В результате травмы в обществе растет недоверие к другим, это может привести к ксенофобии, страху перед теми, кто отличается от большинства.
Травма делает человека эгоцентричным. Представьте, как раненое животное фиксируется на ране, пока ее вылизывает, и не пускает к себе даже человека, которому доверяет. Хотя намного чаще встречаются и позитивные изменения. Думаю, очень важно говорить об этом, потому что обычно мы фиксируем внимание на негативных последствиях.
Например, повышается креативность, укрепляются отношения в обществе. На индивидуальном уровне изменения могут происходить в пяти направлениях: переоценка собственных возможностей, человек начинает ценить отношения с другими людьми, начинает видеть новые возможности в жизни, переоценивает саму жизнь, а также пересматривает духовные ценности.
Я часто работаю с людьми, получившими травмы на войне, и многие говорят: я сам(а) удивляюсь, как не сошел(а) с ума после всего, или как смог(ла) все это сделать. То есть люди иначе начинают оценивать свои силы. Или, например, юноша был в очень плохой компании, у него были проблемы с законом, а после войны он радикально меняет свою жизнь, начинает ценить свою семью, друзей, учится, находит работу.
Также человек становится более выносливым к последующим травмам.
Вы сказали, что следствием коллективной травмы становится домашнее насилие, в том числе над детьми. А как травма отражается на самих детях?
Науке известно, что изменения, которые происходят в организме человека под воздействием травмы, вызывают даже генетические отклонения и передаются следующим поколениям.
Когда новое поколение рождается с эпигенетическими измененными реакциями, дети могут страдать от страхов, тревожности, депрессий, низкой самооценки, гнева.
Дети людей, переживших травму, уже рождаются с измененной лимбической системой. Травма опасна еще и тем, что отражается на развитии ребенка, тормозит его.
То есть в обществе, где постоянно бывают войны, нормально, чтобы у детей были проблемы с развитием?
Да, и дети немного иначе реагируют на травмы. Одно из самых частых последствий — регрессия, когда в более старшем возрасте дети начинают вести себя как дети младшего возраста. Могут быть проблемы с концентрацией внимания и памятью, начинаются когнитивные, эмоциональные, поведенческие проблемы. Появляются ночные кошмары, бессонница, ночное недержание, физические боли. Дети могут стать более эмоциональными, агрессивными или беспомощными, они могут изолироваться, закрыться, появляются проблемы с учебой.
Как можно вылечить травму, полученную человеком?
Все зависит от ситуации. Это как обращение к врачу. Если у вас просто царапина, можно ничего не делать, если рана, можно ее обработать и перевязать, а если перелом или что-то серьезное, нужно идти к врачу. Так же и с психологической травмой. Никогда не стыдно обратиться к специалисту, и это не признак слабости.
Перелом ноги, полученный на войне, никак не связан с силой, интеллектом или волей человека. Если на тебя падает бомба, неважно, сильный ты или умный. Так же и с психологической травмой. В Армении люди мало знают о психологических травмах, не обращаются к специалисту. Многие не могут спать после войны, испытывают приступы гнева, тревогу. Со всем этим можно работать, можно изменить качество жизни человека и обеспечить более здоровое поколение.
А коллективную травму тоже нужно лечить индивидуально? Что можем сделать мы как нация?
Почти век мы воспитывали детей и идентифицировали свою личность с образом жертвы. Мы — народ, переживший геноцид, и, следовательно, этот сценарий будет периодически повторяться. Человек не может просто выйти из роли жертвы. Нам нужно менять этот нарратив и эту идентификацию, как это сделали евреи, они никогда не идентифицировали себя с жертвами.
Нужно пересмотреть нашу историю, нужно напомнить себе о нашей креативности, известной еще со времен античности, и силе нашей нации. Геноцид не должен быть первым, о чем мы должны вспоминать, рассказывая о себе миру.
Очень важно, как нация себя идентифицирует и, следовательно, из какой роли действует. От этого зависит наше самоуважение, наши границы, наша устойчивость, паттерны общения, цели. Представьте ситуацию, в которой мир уже признал геноцид. Как будет наш народ идентифицировать себя?
Нам нужны новые цели, новая идентификация — не обязательно придуманная, ее можно найти в нашей истории.
Конечно, травма делает человека эгоцентричным, но с другой стороны, во время войны все армяне готовы были помогать друг другу.
Как может человек самостоятельно заботиться о своем психологическом здоровье? Сегодня даже для тех, кто живет в центре Еревана, вдали от фронта, достаточно тяжелый период, война влияет на всех.
Естественно. Даже не сомневайтесь.
Первое, что нужно понять: травма — это не выбор, он не имеет отношения к нашему интеллекту, силе и воле. Страдает и тело, и психика. В Армении, как и везде, военных воспитывают очень маскулинными, им говорят: ты же мужчина, нельзя плакать, нужно самому разбираться со своими проблемами.
Если человек испытывает боль из-за потери друга, это не имеет никакой связи с мужеством. Эмоциональная боль принципиально не отличается от физической: боль от перелома ноги, как и боль от потери близкого человека не связаны с мужеством.
Сегодня всем важно следить за собственной гигиеной, поддерживать психическую гигиену, периодически делать дыхательные и физические упражнения, потому что тело и психика, мышление и поведение взаимосвязаны. Важно, чтобы в этот напряженный период мы могли поддерживать повседневную рутину, потому что это ослабляет стресс. Стресс — это то, на что организм и психика должны тратить дополнительные ресурсы, чтобы приспособиться. Нормальный режим питания и сна значительно снижает уровень стресса. Очень важно ограничивать потоки информации: отключать гаджеты на час-два после сна и перед сном, не смотреть и не слушать новости.
Мы постоянно живем среди травматических событий, и очень важно на все смотреть трезвым взглядом. Например, когда люди постоянно ждут, что война вот-вот закончится, это может вызвать разочарования. Важно мыслить здраво и готовиться к дальнейшим трудностям, точно знать, что делать в кризисных ситуациях. Можно в игровой форме обучать детей действиям в экстренных ситуациях. Это позволит снизить стресс. Нужно как можно лучше заботиться о себе, чтобы в будущем иметь ресурсы для реагирования.
Для участников и свидетелей войны очень важно понимать, что если они не готовы говорить об этом, то не нужно этого делать. Многим семьям кажется, что если они будут спрашивать и вызывать человека на разговор, ему станет легче, но это очень опасно. Нельзя заставлять или уговаривать людей говорить — они должны это сделать добровольно. Если человек уверен, что готов говорить, нужно научиться слушать его, не давая оценок. Никогда нельзя говорить: ну ладно, все прошло, бывают ситуации похуже и так далее. Такие выражения обесценивают переживания человека. Если человек не готов обсуждать свою травму, своими вопросами вы можете вызвать ретравматизацию. Допустим, если до этого защитные механизмы организма работали, и человек как-то справлялся, то такой разговор может нанести сильный вред. Также важно не воспринимать вспышки гнева как личную атаку: часто участники войны просто не могут контролировать свой гнев и сами сильно переживают по этому поводу.
Если человек хочет побыть наедине с собой — важно позволить ему это. Очень важно следить за своей психической гигиеной, чтобы быть здоровым и иметь возможность поддерживать своих родных. Стоит заменить вопрос «почему я, почему такое случилось со мной?» на вопрос «что это может мне дать, чему я могу научиться из этой ситуации?».
Никто не застрахован от травм, поэтому важно решить для себя, как с этим жить и извлечь из пережитого максимум мудрости и силы.